Чем отличаются поделки от творческих работ.

 А это я цитирую Лену Макарову

Эта тема неисчерпаема, легче написать, чем отличаются поделки от творческих работ.

Поделки происходят в результате создания вещи с использованием набора приемов, которые не дети выдумали.

Пример.

Лизе 2 года. Ей нравится резать бумагу ножницами. Что же она в этом видит такого волшебного? - думаю я. К своим 57 годам я изрезала тонну бумаги без всякого восторга от производимого действия. Лиза меня заинтриговала.

Она держит ножницы обеими руками, я держу бумагу, она режет. Но кусочки не отрезаются, только бумага надрезается. Вижу озабоченность в ее взгляде. Ага! Нужен резульат! Поврачиваю лист так, чтобы она дважды резанула его, и треугольник падает на пол! О! счастью нет предела. То есть понятно - она - хозяйка положения, и от ее действий произходит перемена. Лист уже с загогулиной, у него нет куска. Режем дальше. 20 минут режем. И тут она берет маленький кусочек бумаги, фломастер и проводит линию. Это - картина. Еще картина, 10 картин, 20 картин, 30 картин!

Я могла бы ей сразу показать, как надо резать бумагу.

Я же знаю!

Но мне интересно самой, что же она тут видит. Я сама начинаю видеть очень подробно, как происходит таковая резня, как надо поставить ножницы, и т.д.

Могло бы и не быть картин, но это уже производный результат творческого процесса разрезания бумаги.

Потом, когда она подрастет, она научится держать ножницы правильно, и у нее, как и у меня, этот поцесс не будет вызывать такого неописуемого восторга.

Ее картины, в данном случае, не поделки. Никто на этот ворох бумажек с закрючками и не посмотрит, что в этом красивого?

Для меня - это настоящее творчество, я эти картины храню. Это первые картины, которые она не только нарисовала, она вырезала кусочки для каждой. Это все равно что холст на мольберт натянуть.

Если бы я сказала Лизе - отрежь кусочек и нарисуй на нем - это было бы навязыванием, и ее картины стали бы однообразными поделками.

Детям желательно не мешать, они могут помочь нам справиться со стереотипами и увидеть смысл в том, в чем мы его давно уже не видим.